Всё красное - Страница 84

– Ох, извините меня, пожалуйста, – сокрушенно вымолвила Алиция, – я немного ошиблась…

Зося не могла вымолвить ни слова. Ноги ее не держали, она беспомощно пыталась нащупать рукой какую-нибудь опору. Павел подхватил ее и бережно усадил в кресло. Я упала в соседнее.

– Что значит ошиблась? Вместо того, чтобы лечъ спать, начала вопить? Перепутала процессы?

– Да нет… Я забыла, где сплю. Немного поговорила с Эльжбетой и пошла… Да, кстати, как Эльжбета?

– Спасибо, ничего, – вежливо отозвалась стоявшая в дверях Эльжбета.

– Слава богу! Потом, значит, сходила в ванную, потом попила воды – еще подождала, пока пойдет холодная, а потом пошла прямиком в свою комнату и села на постель. То есть, вообразите только, уселась на кого-то!

– На куклу, на кого же еще!

– Ну да, но я-то о ней забыла! А вы представляете, что такое сесть в собственной постели на кого-то! И что за идиотская выдумка с этой куклой! Кажется, я слегка вскрикнула…

– Слегка! – возмущенно фыркнула Зося, а Павел добавил:

– Я уж думал – ну, на сей раз уж точно убили кого-то! Так еще никто не кричал!

– Никто еще не садился на куклу…

– Нас здесь пятеро, – уныло произнесла Эльжбета. – Похоже, каждый по очереди должен поднять шум. Когда моя очередь и что именно я должна делать?

– Ничего ты не должна. А ты, Павел? Хочешь?

– Я спать хочу, – ответил Павел и душераздирающе зевнул.

– Знаешь, Алиция, я больше не выдержу, – сказала Зося. – Честное слово, не выдержу! Делай, что хочешь – ищи, проверяй, вспоминай, но если ты не в состоянии этого сделать, если ты не в состоянии даже забрать у Херберта собственный сверток, если ты не в состоянии разоблачить преступницу, я сама начну убивать!

– Только, пожалуйста, не сегодня! – взмолилась Алиция. – С завтрашнего дня, ладно? А сегодня давайте поспим хоть немного.

– Боюсь, не получится, – усомнилась я. – Думаю, не стоит и пытаться. Я буду очень удивлена, если этой ночью в Аллероде больше ничего не случится, например, пожар…

– Не успеет, – возразил Павел, глядя в окно. – Светает.

И в самом деле, пожара не случилось, хотя при нашем состоянии нервов достаточно было малейшего пустяка, чтобы все опять вскочили в тревоге на ноги. Будь у Алиции собака или кошка, нас бы поднял на ноги и стук хвоста о пол, и чесание за ухом…

События последней ночи заставили Алицию предпринять более энергичные усилия для получения таинственного свертка, хотя не было никакой уверенности, что он чем-то поможет. В результате Алицию целый день никак не мог поймать герр Мульдгорд, которому она срочно понадобилась.

Несколько Алициных нервных телефонных звонков побудили Херберта бросить в конце концов все дела и мчаться к ней со свертком. В это же самое время Алиция, будучи не в силах дожидаться, сама поехала к нему. Они разминулись, каждый вернулся к себе ни с чем. В том числе и герр Мульдгорд, который бросился вдогонку за Алицией. В этих догонялках победил Херберт, который решил подождать Алицию на станции в Аллероде и встретил ее, когда та выходила из поезда. Он подвез ее к дому, отказался войти, так как очень спешил, и чуть было в этой спешке не забыл вручить ей причину догонялок.

Алиция переступила порог дома, с торжеством потрясая свертком:

– Вот он! Но если тут окажутся старые чулки, которые я собиралась отдать в мастерскую по поднятию петель, уж и не знаю, что сделаю!

Мы жадно набросились на сверток. В нем оказались: маленький карманный польско-итальянский словарь, записная книжка-календарь пятилетней давности, одна клипса из каких-то зеленых камешков, очень оригинальной формы, небольшая шкатулка из разноцветных кусочков дерева, пропавшие флорентийские две пленки и несколько снимков.

– Ну вы прямо как изголодавшиеся гиены, – заметил Павел, глядя, как мы выдираем друг у дружки обретенные фотографии.

– Вот она! – обрадовалась Алиция. – Видите, у меня шляпа свалилась в фонтан!

В этот момент герр Мульдгорд постучал в дверь. Открыл ему Павел, мы были слишком заняты. Вместе с полицейским прибыл какой-то незнакомый нам человек, судя по виду – важная персона. Господин Мульдгорд с присущей ему вежливостью пытался соблюсти правила приличия и представить нам незнакомца, но тот, пренебрегая всеми правилами приличия, набросился на упомянутую выше клипсу – вот уж точно, как шакал на падаль!

Не так просто было объяснить официальным лицам, откуда у нас эти фотографии, откуда клипса, а мы, в свою очередь, не понимали, что надо новому официальному лицу. Понемногу разобрались. Новое лицо оказалось действительно самым важным.

– Помню, конечно, – давала показания Алиция, очень довольная, что хоть это помнит. – Все эти вещи, в свертке, я привезла из Флоренции. Вот эту клипсу, как сейчас помню, я нашла на почтамте, там я еще встретила Аниту. Ах, подробнее? На клипсу я просто наступила, почувствовала – на что-то наступила, смотрю – клипса, очень красивая, я и взяла ее. Почему не выбросила? Ну, она показалась мне красивой, да и глупо выбрасывать золото….

– Эй! – прервал Павел ее показания. – Смотрите, вроде это Анита!

Алиция махнула ему рукой, чтобы замолчал и не сбивал ее, ибо важное лицо в этот момент потребовало от нее сообщить ему самые точные сведения: когда именно она была во Флоренции, какого числа и во сколько встретила Аниту, во сколько нашла клипсу. Не будь под рукой календаря, Алиция ни за что бы не ответила на эти вопросы, а так – пожалуйста! С чувством глубокого удовлетворения она ответила почти на все вопросы, давая показания то по-датски, то по-польски, так что я почти все поняла.