Всё красное - Страница 15

Эльжбета очнулась от каких-то своих мыслей. Нет, просто невероятно, до какой степени эту женщину не интересует происходящее!

– О чем я говорила? Погоди, попытаюсь вспомнить. Ну, наверное, о том, что есть человек, который может оказаться важным свидетелем. Потому что был здесь в пятницу, никем не замеченный. И завтра он расскажет тебе, что видел. То есть сегодня…

– И тут меня кто-то позвал! – с раздражением докончила Алиция. – А тот, в прихожей, подслушал. Этого человека не было на террасе…

– Тоже мне, открытие, – ядовито заметила Зося.

– Да не мешайте же! Надо вспомнить, кого не было на террасе…

– …когда собрались уезжать полицейские. Мы с Павлом уже пытались вспомнить. И ничего у нас не вышло, разве что еще раз подтвердилась невинность Лешека и Генриха.

Алиция задумалась, помешивая ложечкой кофе, потом спохватилась:

– А я положила в чашку сахар?

– Да, – сказала Зося.

– Нет, – сказал Павел.

– Ну, так да или нет? Решите между собой.

– А ты попробуй, – посоветовала я.

Алиция попробовала и убедилась, что не положила. Взяв сахарницу, она извлекла из нее окурок и переложила его в вазочку с конфетами.

– Нет, тут что-то не так, Казика убили, чтобы он мне ничего не сказал? А как убийца мог узнать, что Казик сюда придет? И откуда убийца вообще знал, что свидетелем является именно Казик, даже если он и подслушал наш разговор? Эльжбета, может, ты сказала другие слова?

– Может, и другие, – безмятежно отозвалась Эльжбета. – Может, так: завтра я смогу сообщить тебе нечто новое, относящееся к убийству. Или так: я узнала новость, о которой и тебе следует знать. Точно не помню.

– Но ведь это большая разница! Если ты говорила, что тебе известно, тогда он попытался бы убить тебя.

Уже несколько минут я усиленно обдумывала пришедшую мне в голову мысль и теперь не замедлила ознакомить с ней присутствующих:

– Он и пытался! Убийца охотился вовсе не за Казиком, а за Эльжбетой. О Казике он мог вообще не знать. Зато был уверен, что знает Эльжбета, но до вечера все равно тебе не скажет, потому что ты с раннего утра отправляешься на работу, а какой нормальный человек заставит себя проснуться ни свет ни заря только лишь для того, чтобы сообщить тебе смертоносную тайну? Тем более, что в такую рань до тебя и так ничего не дойдет. Разумеется, вы могли бы встретиться в городе в течение дня, но нашими планами такая встреча не предусматривалась, а наши планы мы обсуждали во всеуслышание и ознакомили с ними не только полицию, но и всех, кто хотел слышать.

– Да, но планов своих мы не очень-то придерживались. Раньше всех собирались вернуться мы с Зосей, потом ты с Павлом, а Эльжбета должна была прийти позже всех. Не представляю, как он мог себе запланировать…

Что-то дрогнуло в самой мудрой части моего мозга. «Мы раньше всех, потом ты с Павлом, а Эльжбета позже всех».

– Повтори-ка еще раз! Что-то тут не сходится…

Скрип калитки, шаги и стук в дверь возвестили, что прибыл господин Мульдгорд с бригадой. Алиция поднялась со стула и уже из прихожей спросила:

– Что у тебя не сходится?

– Пока мне самой не все понятно. Сейчас нет времени, потом скажу.

Алиция в панике молнией метнулась ко мне:

– Избави бог! Говори сейчас же! Я не желаю обнаружить еще и твой труп!

Господин Мульдгорд успел открыть дверь и услышал последние слова Алиции, которые, кстати говоря, очень меня порадовали, ибо свидетельствовали о ее теплых чувствах ко мне. Господин Мульдгорд, как оказалось впоследствии, запомнил эти слова и ухватился за них с присущей ему въедливостью.

Глупо было трусливо отсиживаться в кухне, поэтому мы, собравшись с духом, вошли в комнату вслед за полицейскими, мужественно решив присутствовать при расследовании.

Вместе со следственной группой приехал и врач. Он взял несчастного Казика за руку, подержал ее с минуту, бережно положил на место и глубоко задумался. Промелькнувшее на его лице выражение особой заинтересованности заставило предположить, что казус Казика (извините за невольный каламбур) представляет для медицины какой-то особый интерес.

Тут, однако, произошло нечто совершенно невероятное. Мертвец моргнул правым глазом.

Нет, мне не показалось, это не было оптическим обманом, он и в самом деле моргнул! Объятые ужасом, мы стояли будучи не в состоянии пошевелиться. Мертвец моргнул второй раз. Я услышала за собой чей-то тихий стон, наверное, Зосин. Павел хрипло перевел дыхание, мы с Алицией схватились за руки. Еще мгновение – и вся наша компания обратилась бы в паническое бегство, круша все на своем пути, если бы не действия врача. Схватив моргающего покойника за плечи, врач поспешно уложил его и принялся осматривать.

– Он жив, – сказал врач через минуту. – Немедленно в больницу!

Сказал, разумеется, по-датски, но мы все поняли и еще не успели прийти в себя, как санитарная машина, завывая, уже мчалась в больницу.

– Как это жив? – не поверил Павел. – Разве такой может быть живым?

– Жив, жив! – радостно подтвердила Алиция. – Он был усыплен, парализован, что-то с мозгом, я не все поняла. Какой-то очень сильный быстродействующий яд, но, кажется, он принял лишь очень малую дозу. Еще долго будет в бессознательном состоянии. Зосенька, что с тобой?

Хватая ртом воздух, Зося бессильно опустилась на стул, прямо на сумку с паштетом, салатом и пирожными и позволила извлечь все это из-под себя после того, как мы напоили ее каплями Иноземцева. В спешке и волнении Алиция перепутала их с валерьяновыми каплями. Зося, не выносившая мяты, тут же пришла в себя.